Многие думают: интеллигентный человек — это тот, который много читал, получил хорошее образование (и даже по преимуществу гуманитарное), много путешествовал, знает несколько языков.

А между тем можно иметь все это и быть неинтеллигентным, и можно ничем этим не обладать в большой степени, а быть все-таки внутренне интеллигентным человеком.

Образованность нельзя смешивать с интеллигентностью. Образованность живет старым содержанием, интеллигентность — созданием нового и осознанием старого как нового.

Больше того... Лишите подлинно интеллигентного человека всех его знаний, образованности, лишите его самой памяти. Пусть он забыл все на свете, не будет знать классиков литературы, не будет помнить величайшие произведения искусства, забудет важнейшие исторические события, но если при всем этом он сохранит восприимчивость к интеллектуальным ценностям, любовь к приобретению знаний, интерес к истории, эстетическое чутье, сможет отличить настоящее произведение искусства от грубой «штуковины», сделанной, только чтобы удивить, если он сможет восхититься красотой природы, понять характер и индивидуальность другого человека, войти в его положение, а поняв другого человека, помочь ему, не проявит грубости, равнодушия, злорадства, зависти, а оценит другого по достоинству, если он проявит уважение к культуре прошлого, навыки воспитанного человека, ответственность в решении нравственных вопросов, богатство и точность своего языка — разговорного и письменного, — вот это и будет интеллигентный человек.

Интеллигентность не только в знаниях, а в способностях к пониманию другого. Она проявляется в тысяче и тысяче мелочей: в умении уважительно спорить, вести себя скромно за столом, в умении незаметно (именно незаметно) помочь другому, беречь природу, не мусорить вокруг себя — не мусорить окурками или руганью, дурными идеями (это тоже мусор, и еще какой!).

Я знал на русском Севере крестьян, которые были по-настоящему интеллигентны. Они соблюдали удивительную чистоту в своих домах, умели ценить хорошие песни, умели рассказывать «бывальщину» (то есть то, что произошло с ними или другими), жили упорядоченным бытом, были гостеприимны и приветливы, с пониманием относились и к чужому горю, и к чужой радости.

Интеллигентность — это способность к пониманию, к восприятию, это терпимое отношение к миру и к людям.

Интеллигентность надо в себе развивать, тренировать — тренировать душевные силы, как тренируют и физические. А тренировка возможна и необходима в любых условиях.

Что тренировка физических сил способствует долголетию — это понятно. Гораздо меньше понимают, что для долголетия необходима и тренировка духовных и душевных сил.

Дело в том, что злобная и злая реакция на окружающее, грубость и непонимание других — это признак душевной и духовной слабости, человеческой неспособности жить... Толкается в переполненном автобусе — слабый и нервный человек, измотанный, неправильно на все реагирующий. Ссорится с соседями — тоже человек, не умеющий жить, глухой душевно. Эстетически невосприимчивый — тоже человек несчастный. Не умеющий понять другого человека, приписывающий ему только злые намерения, вечно обижающийся на других — это тоже человек, обедняющий свою жизнь и мешающий жить другим. Душевная слабость ведет к физической слабости. Я не врач, но я в этом убежден. Долголетний опыт меня в этом убедил.

Приветливость и доброта делают человека не только физически здоровым, но и красивым. Да, именно красивым.

Лицо человека, искажающееся злобой, становится безобразным, а движения злого человека лишены изящества — не нарочитого изящества, а природного, которое гораздо дороже.

Социальный долг человека — быть интеллигентным. Это долг и перед самим собой. Это залог его личного счастья и «ауры доброжелательности» вокруг него и к нему (то есть обращенной к нему).

Все, о чем я разговариваю с молодыми читателями в этой книге, — призыв к интеллигентности, к физическому и нравственному здоровью, к красоте здоровья. Будем долголетни, как люди и как народ! А почитание отца и матери следует понимать широко — как почитание всего нашего лучшего в прошлом, в прошлом, которое является отцом и матерью нашей современности, великой современности, принадлежать к которой — великое счастье.

Д.С. Лихачев, «Письма о добром и прекрасном».

Там же в Месопотамии была введена смертная казнь для изменницы и ее любовника. Через сажание на кол. При чем решал поступить так или нет муж изменницы. Что касается мужчин то полигамия считалась нормой. В ветхом завете у Давида было 8 жен, а у царя Соломона так вообще 1000 как жен, так и наложниц.

В древнем Израиле так же полигамия была привычным делом, но зачастую была прерогативой богатых людей, которые были в состоянии содержать и жен и любовниц и наложниц.
В Вавилоне каждая вавилонянка должна была отдать дань богине Милитте. Женщина приходила в храм к богине и ждала пока какой-нибудь иностранец не даст ей деньги и не займется с ней сексом. Это должен был быть именно иностранец, и не важно какой у него статус, это вполне мог быть обрванец, воняющий рыбой, и накопивший необходимую сумму для уплаты вавилонянке за этот акт почитания богини. Деньги к слову говоря она должна была оставить в храме – тоже богине Милитте. Если сейчас ходит высказывание – “Не служил – не мужик”, то в то время вполне могло ходить следующее – “В храм не ходила – не баба”.
В древнем Риме если женщина изменяла, то участь ее решал отец. И не всегда отец был на стороне дочери. Если это был достопочтимый гражданин Рима, то пятнать свою репутацию он не хотел и дочь несла кару. И опять же в полигамии мужчин в древнем Риме никто не сомневался. Мужчины разных слоев населения ходили в лупанарии, или покупали красивых рабынь, не утруждая их в будущем тяжелой работой, кроме одной.
В древней Индии, если умирал мужчина его тело сжигали, а его живая жена должна была последовать за ним в огонь, сама, но если она противилась ей помогали. Сжигали зачастую, но не всегда – иногда просто закапывали. Живьем.
persons.of.history