А к утру в отделении вдруг появился ее муж- подтянутый, аккуратный, благообразный дедушка нашел ее просто чудом.
-Я понял, — говорил он, — когда Лидушка не вернулась с дачи, что что-то случилось, и что-то очень нехорошее, потому что она обязательно бы позвонила. Я подумал, что ее, вероятно, сбила машина… И поехал прямо к вам- эта больница ведь самая ближняя к нашим дачам… Ах, ну почему я не поехал с ней…
Муж остался и стал ухаживать за больной, а она все лежала и лежала, не приходя в сознание и не подавая признаков осмысленной жизни… Он был неизменно корректен и вежлив, всегда чисто выбрит, аккуратно одет и ухаживал за больной безукоризненно. За время ее нахождения дотошные сестрички разузнали все о жизни этих двух стариков и, конечно же, рассказали и нам.

Лида и Миша любили друг друга еще с института, понимали друг друга с полувзгляда, но мешало их счастью только одно- они были из разных слоев общества. Миша был из интеллигентов, из небогатых, но невероятно гордых польских дворян, успел даже поучиться в Пажеском Корпусе, а Лида- дочерью простого ремесленника, вечно нетрезвого и грязного. Это обстоятельство не останавливало молодых людей- и перед войной они поженились, несмотря на строгие увещевания Мишиной матери и поджатые губы деда.
Войну они провели на фронтах- он в окопах, а она в медсанбате санитарочкой… Военная буря пощадила и его, и ее, но все же оставила свой след- у Лидочки, после простуд и изнурительной работы, не могло быть детей… Это обстоятельство угнетало семейную пару- и они взяли из детского дома мальчика- кареглазого и смышленого Андрюшу. А потом и девочку- Карину. Дети росли, родители работали, давали детворе образование, потом Андрюша познакомил их со своей невестой…

Беда пришла внезапно. И Андрей, и Карина увлекались альпинизмом, вместе ходили в походы по горам, умели петь песни популярных тогда Высоцкого и Визбора, и вместе погибли под лавиной в Фанских горах… Как пережили это горе пожилые уже люди, дед не рассказывал, но смею думать, что нелегко. Они остались жить на этом свете, а их дети — лежать на кладбище под общей могильной для всех погибших тогда студентов плитой…

-Вот вылечите мою Лидушку- и я вас удивлю, — любил говаривать старик.
Мало кто верил в успех лечения, только искренняя вера пожилого человека и чувство долга заставляли делать все, что необходимо, чтоб Лидушка поднялась или хотя бы открыла глаза. Муж подолгу просиживал у ее постели, показывал ей, ничего не видящей и не слышащей, фотографии детей, рассказывал маленькие тайны своей обычной жизни- о проказах усыновленного им котенка, о ее цветах на подоконнике, о том, какой вкусный супчик сегодня у него получился… Он приносил ей ее любимое мороженное, рассказывал, как долго его искал, как нес аккуратно, чтоб не растаяло, как покупал- а потом отдавал это мороженное девчонкам- медсестрам. Он приносил ей новые вещи, которые, по его мнению, очень бы ей шли, часами рассказывал о том, что сегодня дают в театре и даже вполголоса напевал арии из опер или оперетт…

Отделение всерьез опасалось, что старик слетел с катушек.
Ему пытались говорить, что Лидушка вряд ли выздоровеет, но он только упрямо мотал головой и продолжал надеяться и верить.

И вот в один из дней этот железный старик стал сдавать. Он подошел к жене, взял ее за руку и заплакал.
— Не уходи… Мне без тебя не прожить и двух дней…
Лидушкины ресницы вдруг вздрогнули, потом приоткрылись глаза, и сухим, надтреснувшим голосом она произнесла:
-Не уйду, любимый…
Мы выписали Лидушку через месяц домой и, забирая ее, еще слабенькую и на каталке, старик таки всех удивил- он появился во фраке, подтянутый и гордый, с цветами в руках и молча, склонив голову, со слезами на глазах, положил эти цветы на стол ординаторской… А в ординаторской все встали…
Что есть любовь?

Инет

Но ему всегда давали. Ведь он прорывался туда, куда остальные просто не могли доехать. Вот так он и оказался возле небольшой точки с вертушками, а рядышком арык журчит. Вот ведь везуха какая. И солдат взяв осторожно гранчак с молочком, и жадно глядя на него присел в теньке, возле маленького ручейка, предвкушая, как обжигающе холодная жидкость упадёт в его желудок, и счастье разольётся по всему телу.
Но тут его взгляд упал на камни возле воды. Между ними лежала змея, а совсем рядом копошились, видимо, её детки. Солдат вырос в Казахстане, поэтому не боялся змей. Он так и держал стакан с молоком в правой руке, наблюдая за змеиным семейством.
Змея, судя по всему, была больна. Она с трудом шевелилась, поднимая иногда голову и роняя её. Маленькие змейки тыкались в неё своими головками. Солдату вдруг стало их жалко.
Вы скажете. Ну какая тут может быть жалость? Жара, смерть вокруг, самому бы выжить. Но солдат, видимо, был не тем, кто задаётся такими вопросами.
Он пошел в столовку и принёс два маленьких блюдца, подойдя к семейству он вылил в них свой единственный стакан молока. Змея почувствовала запах. Её раздвоенный язык нервно задрожал. Она подняла голову и посмотрела прямо в глаза солдату, а потом с трудом доползла к блюдечку и стала лакать жидкость. Малыши последовали её примеру.
-Вот это дело, сказал солдат, и отнеся пустой стакан поехал дальше. Прорываться через жару и смертельную опасность, чтобы ребятам было что поесть. Служба такая у него была, дамы и господа.
А потом он ещё двадцать восемь раз приезжал на эту точку и кормил змеиную семью. Отдавая им свой стакан молока. Мужики ржали над ним, называя его змеиным папой.
А он смущенно улыбался и молчал. А потом зашел к подполковнику мед службы и спросил, каким лекарствами можно помочь больной змее.
Врач разъярился ненашутку, и кричал на весь лагерь, что не позволит тратить лекарства, которых, итак, не хватает на какую-то змеюку. И пообещал отдать под трибунал. Солдат сделал кругом и пошел к дверям. Но дойти не успел.
-Стоять крикнул подполковник. Кругом солдат, подойди. Ну-ка, какая там змея? Размер какой?
И через пять минут дал ему две маленькие бутылочки.
Вот из этой пять капель в тарелочку, а из этой две и чтобы, значит, каждый день. И молчок, а то вдвоём под трибунал пойдём.
-Так точно, ответил солдат улыбаясь.
Змее становилось всё лучше и лучше. И она уже давно узнавала своего спасителя. Да и её малыши в предвкушении лакомства бросались к его сапогам, и танцевали вокруг, выпрашивая тарелочку молочка.
Солдат наливал им и садился рядом, смотря как они пьют и забытое тепло… Забытое тепло из той, другой, далёкой, довоенной жизни растекалось по телу, заставляя забывать о ежедневных ужасах.
А на двадцать девятый день он приехал последний раз, сам напросился, вроде забрать тару надо было. Попрощаться хотелось со змеёй и подросшими малышами. Он подошел и неся в руках последний стакан молока опустился возле стены, и прислонившись к ней стал говорить что-то. Но тут…
Но тут. Но тут, вдруг кобра бросилась вперёд и мгновенно обвившись вокруг его шеи, сжала её. Солдат сдавленно вскрикнул, и мысленно попрощался с жизнью. Но змея не ужалила его, нет. Она повела себя очень странно. Она расправила свой капюшон прямо напротив его лица, и уставилась своими глазами в его зрачки, как будто гипнотизируя его.
Когда солдат пытался привстать или пошевелиться, змея слегка сжимала объятия, надавливая на сонную артерию, и он погружался в дремоту. А придя в себя, минут через десять пытался понять, что же она хочет от него. Он не чувствовал страха, пожалуй только недоумение. Спокойствие кобры передалось ему, и его беспокоила только одна мысль – когда это кончится.
Кончилось это через полтора часа. Открыв очередной раз глаза, солдат не увидел ни змеи ни её деток. Проглотив за раз содержимое стакана с молоком, который он поставил на землю, он побежал к машине, и сидя на подножке пытался дрожащими руками зажечь спичку, чтобы закурить сигарету.
Постепенно придя в себя, и уняв дрожь в руках, солдат забрался в кузов и поехал на базу. Он очень спешил, ведь придётся объяснять, почему так задержался. Поэтому, он волновался.
Но объясняться не пришлось.
Открыв дверь кабины, и медленно сползая по горячему бамперу на землю, он с ужасом наблюдал, как догорало то, что осталось от его базы. Горящие развалины и никаких звуков, кроме потрескивающих от огня досок и чёрного дыма, поднимавшегося к безмолвному раскалённому небу
И никто, никто не выжил, ни один человек. Погибли все до одного.
Хотя, нет, всё же один выживший был.
Он выжил.
Единственный, из всех.
Стакан молока. Просто, стакан молока.
Стакан молока, дамы и господа. И вся жизнь.

ОЛЕГ БОНДАРЕНКО

____________________
НОВЫЙ ГОД В КОНГО
⠀

НАПРАВЛЕНИЕ - РЕСПУБЛИКА КОНГО 🇨🇬
⠀
Многие спрашивали меня, как встречают новый год в Африке. Расскажу на примере Конго. В городах это происходит также, как и у нас, может, не столь масштабно. Главное отличие - 1 января. У нас в этот день улицы заполняют зомби, бредущие в близлежащий магазин за минералкой. Здесь же люди наряжаются во все лучшее сразу и толпами выходят гулять. Меня всегда удивляет, как умело они подбирают наряды и сочетают цвета. Одень так белого, он будет выглядеть глупо, а африканцы смотрятся очень стильно. Даже с толстыми блестящими цепями и в паленых леопардовых «Версасе». Вокруг царит веселая, непринужденная атмосфера, но после шести солнце садится, и улицы быстро пустеют. Люди расходятся по домам, ведь 2 января - рабочий день.
⠀
Как празднуют Новый год в деревнях, мне рассказала пожилая француженка, живущая в Конго не один десяток лет. В двух словах - если есть что выпить, пьют, если нет, просто ложатся спать.
⠀
У меня был третий вариант. Новый год я встретил в лодже в тропическом лесу. Других туристов там не было, как и еды - её мы привезли с собой. Еще не было простыней и подушек, но связь, как ни странно, работала, хотя смс не уходили.
⠀
Свет в лодже дали как стемнело. В семь вечера был порублен праздничный салат из авокадо, лука и сока лайма. Также стол украсил превратившийся от жары в блин камамбер и черствая булочка, случайно найденная в сумке. Все это было с аппетитом съедено под «Иван Васильевич меняет профессию», который я включил на планшете для создания праздничной домашней атмосферы. Чтобы не сидеть в темноте до полуночи (генератор выключают в 22), было решено встретить его в 21-00. Скромно, без фейерверков и речи президента. Аккурат к воображаемым курантам на столе появилось шампанское, купленное в дьюти фри, рокфор и ананас. Часы «пробили» девять! Ура! Еще полчасика, и можно отправляться спать.
⠀
Дмитрий Луканчук